1d9c84a9     

Лукьяненко Сергей - Ласковые Мечты Полуночи



Сергей ЛУКЬЯНЕНКО
Ласковые мечты полуночи
Я от того проснулся, что Рюг во сне тихонько завизжал. Вначале я
вспотел, страх высыпал по коже ознобистыми пупырышками, потом раскрыл
глаза и присел на кровати -- спиной прижимаясь к стене, а руки
выставив перед собой. Сна как в помине не было.
Но это был всего лишь Рюг. И визжал он так, понарошку, то ли
приснилось ему что-то противное, то ли вспомнилось. В свете от окна
его бритая макушка слегка поблескивала, и до меня сразу дошло, что мы
не в моей комнате, и даже не у Рюга, а у русского Ивана.
Верите, не верите, а мне как-то сразу легче стало. Я сидел,
смотрел на блестящую голову Рюга, и раздумывал, не намазать ли ее
зубной пастой, или фломастером написать какое-нибудь слово. Но тут Рюг
дрыгнул ногой, сбрасывая одеяло, и тихонечко сказал "ой!" Не
просыпаясь, конечно.
И мне сразу расхотелось над ним издеваться. Я встал, подошел к
двум составленным вместе креслам, на которых Иван постелил Рюгу,
наклонился над ним и тихонечко подул в ухо. Это всегда помогает, я
знаю, мне так Вузи делала, а я однажды проснулся, и увидел.
Рюг замер и задышал чаще.
-- Дрыхни, -- сказал я ему погрубее, но тихо. Чтобы Иван не
услышал, что кто-то не спит, и чтобы Рюг во сне мою грубость
почувствовал. Когда говорят ласково -- это плохо. Это почти всегда
опасность.
Рюг теперь нормально спал, наверное, я ему все плохие сны выдул.
Я подошел к окну, и посмотрел в сад. Было тихо, мамаша с Пети небось
уже спали. Где-то далеко кричали про дрожку, привычно и скучно.
Вот только что-то было неправильно. Совсем-совсем неправильно, я
это чувствовал, и мучался, но никак не мог понять в чем дело. На
всякий случай решил подойти к двери в спальню Ивана, и послушать.
Тут-то до меня и дошло.
За дверью тарахтело, шипело, булькало. Негромко и совсем
нестрашно. Я облизнул губы, и покосился назад. Но Рюг сладко спал.
Стало так завидно, что я пожалел, что не разбудил его.
-- Иван... -- зачем-то сказал я.
Обидно было -- до слез! Ну как же так! Почему?
Дверь к нам он запер, только все это ерунда была. Объяснял же я
ему, что двери нигде не запираются, а он... "на полчаса работы"... И
забыл. Вот так всегда, стараешься, а тебе не верят!
Я немножко подергал дверь, чтобы на той стороне с задвижки
соскочил стопор. А потом повернул ручку, и дверь легко открылась. Мне
все-таки хотелось верить, что это полная ерунда, что мне
примерещилось, и сейчас Иван от шума проснется, вскинется на постели,
и громко спросит: "Лэн, что, не спится? Слушай, по ночам детям надо
спать, а не пугать мирных постояльцев!"
Но Ивана в спальни не было, конечно же. Потому что звук мне не
померещился, шел он из ванной, а еще там шумела вода.
У меня еще немножко оставалась надежда, что Иван не успел. Что он
только раздевается, или сыплет в воду "Девон", или размышляет, стоит
ли... Он же умный мужик, не какой-нибудь дрянь-человечек!
И я сиганул через всю комнату, чуть не налетев на кресло, которое
Иван зачем-то оттащил к окну. Само окно было зашторено, и света в
комнате было чуть-чуть -- из холла, да из щелки плохо прикрытой двери
в ванную.
Глупо это было, конечно. Как Вузи говорит иногда, приходя с
вечеринки: "Ах, как хотелось обманываться!"
Лежал Иван в ванне, в горячей зеленой воде, от которой воняло
"Девоном", голый, красный, с глупой блаженной улыбочкой на лице. Из
полуоткрытого рта стекала слюна, тоже густо-зеленая, значит все по
правилам сделал, закусил "Девончиком". А приемник стоял на полочке и
радостно шипел.
Де



Содержание раздела